Что парит Европу?
Европа выступает драйвером климатических переговоров. После того, как летом этого года только что избранный президент США Дональд Трамп заявил о том, что не подпишет Парижское соглашение, европейцам ничего не оставалось, как стать главными борцами с изменением климата.
Парижское соглашение – это международное соглашение по климату, которое было принято в 2015 году, и его основная цель – не допустить повышения температуры на планете выше 1,5 градусов Цельсия.
Лишнее доказательство тому – последние климатические переговоры, которые планировали провести на островах Фиджи, а провели в Бонне. Потому что на Фиджи далеко лететь и очень дорого проводить мероприятия такого уровня.
Климатическая справедливость
Фиджи уже страдают от участившихся тайфунов и наводнений и будут затоплены гораздо быстрее, чем некоторые места в ЕС – и это тоже парит европейцев.
-А что вы делаете на этом митинге, что значит “климатическая справедливость”? – спрашиваю я у кудрявой блондинки лет двадцати, которая стоит в колонне с транспарантом про справедливость.
-Как же, у нас на севере все хорошо, а у них в Африке плохо. Там засухи, песчаные бури, голод. А острова в Тихом океане уйдут под воду, куда людям бежать? Мы, европейцы должны за это отвечать, – поясняет она.
На этой фразе нас прерывает бой барабанов и речевки, под которые колонны демонстрантов за климат двигаются по главным улицам Бонна.
“Климатическая справедливость” скрывает за собой ответственность развитых, промышленных стран за изменение климата. Самые большие трудности выпадут на островные государства, которые просто затопит с подъемом уровня мирового океана. Достанется африканским странам, где станет еще жарче, чем сейчас. Поэтому Европейцев парит “климатическая справедливость”, которая связана с неминуемыми климатическими беженцами и затратами на адаптацию к изменениям климата беднейших стран мира.
В начале переговоров в далеком 1992 говорили о предотвращении изменения климата и сокращении выбросов, теперь добавилась еще одна задача – адаптация к климатическим изменениям. Кто не адаптируется, не выживет. За чей счет будут адаптироваться беднейшие страны? Сколько денег понадобится развитым странам на адаптацию? Вопрос о деньгах, конечно же, парит Европу.
Слезаем с иглы
Неведомые России по накалу и откровенности разговоры о том, как отказаться от угля, газа и не прибегать к мирному атому.
Отказ от угля стал лейтмотивом переговоров в Бонне. Протесты прошли перед началами переговоров, антиугольные активисты блокировали мероприятия угольных лоббистов на самих переговорах, а под конец переговоров 25 стран, включая Канаду и Великобританию, создали постугольный союз с девизом “проживем без угля”.
Кроме угля, досталось и атому. Его в Европе давно не считают мирным. Все дело в том, что здесь нет необъятных площадей, куда можно отвести отходы ядерного промышленности и как бы о них забыть.
“В мире не существует безопасной технологии радиоактивных отходов. В Германии эта проблема так же не решена. Сейчас действует лицензия на захоронение ядерных отходов сроком на 40 лет. Самое известное захоронение радиоактивных отходов находится в Горлебене. Туда начали свозить контейнеры с отходами в 1995 году, а значит, через 18 лет возникнет вопрос, что дальше делать с этими отходами. Выступления против захоронения в Горлебене проходят постоянно, и на этом фоне на площадке климатических переговоров ведутся обсуждения атомной технологии, как источника “чистой” энергии, безопасной для человека и планеты”, — пояснила бюллетеню “Меньше двух” представитель BI Luchow Dannenberg, входящая в коалицию Don’t nuke the climate Кристен Рудек.
Скандинавская сертификация
-Как вы собираетесь конкурировать, если сертифицированная продукция дороже, чем продукция промышленного производства? Рыба, аквакультура, древесина – все дороже, – спрашиваю я у представителя Норвегии, который агитирует за биоэкономику.
-А мы уже это делаем и у нас покупают, люди готовы к тому, чтобы покупать “зеленое” будущее. Я полагаю, что скоро мы придем к единой скандинавской сертификации, – ничуть не смутился от моего вопрос норвежец.
Скандинавы намерены строить биоэкономику. Множество высокотехнологичных компаний работают на остатках. Например, из отходов рыбного производства делают биологические добавки. Цель скандинавов использовать не 50% рыбы,как сейчас, а 90%, включая все косточки и чешуйки.
“У нас много женщин работают, потому что нужна усидчивость и надо разбираться в сложных процессах”, – с гордостью заявляет тот же скандинав, как будто работающая женщина – это достижение скандинавского хозяйства.
Тема женского труда на самом деле очень популярна на климатических переговорах, считается, что именно женщины больше страдают от изменения климата, чем мужчины.
Будущее скандинавской экономики базируется на четырех китах. Замещаем промышленные методы ведения хозяйства на устойчивые, чтобы леса не кончались и рыба не переводилась.
Второе – максимально используем то, что забираем из природы. Пример с той же рыбой или, как вариант, отходы при производстве сыра можно упаковать и сделать протеиновую пудру.
Третье – экономика замкнутого цикла, где у нас нет отходов, а есть сырье для следующего продукта и так – по кругу.
Четвертое – взаимодействие. Скандинавы, как и остальная Европа бредят низкоуглеродными городами, биологическим кластерами, нулем отходов и локальными производствами. Достичь таких целей можно только при использовании возможностей из разных отраслей экономики и жизни.
Города мечты
Наступление на старые принципы городов идет по пяти основным направлениям: здания, транспорт и передвижение в городе, экономия электричества, промышленность, биологические ресурсы.
По мнению лидеров “зеленых” городов, экологичные новшества позволят снизить выбросы парниковых газов, сберегут деньги на энергию, увеличат привлекательность ведения бизнеса и жизни в городах, сохранят здоровье и окружающую среду.
В городах Евросоюза новые общественные здания, построенные после 2018 года, станут энергетически нейтральными, то есть они будут тратить столько же энергии, сколько и производить.
Общественный транспорт становится электрическим, велосипеды придут на смену личным автомобилям, полицейские машины и тяжелый грузовой транспорт станет гибридным.
В рамках этого плана, общественный транспорт в Осло станет СО2-нейтральным, то есть не будет выбрасывать углекислые газы в атмосферу. Одной из мер, которая обеспечит переход на “чистый” транспорт – введение пропусков для разных категорий на въезд в город. Чем больше выхлопов, тем сложнее будет въехать в центр города. В Мадриде уже действует запрет на въезд в центр старых машин с бензиновыми двигателями, в Париже тоже.
Городские власти намерены сократить потребление электричества за счет замены обычных светильников на светодиодные. По уже имеющейся статистике, замена 140 тысяч уличных светильников в Милане сэкономила 50% потребляемого электричества.
Область, которая не дает покоя городам, – это мусор. Города будущего собираются усовершенствовать систему обращения с отходами, максимизировать переработку, а из органических отходов извлекать метан, который будет использоваться в системах теплоснабжения.
350 муниципалитетов Европы заявили о том, что они станут безотходными.
Под каждую из городских идей уже есть технология, которая позволит достичь желаемых результатов.
– Вот вы думаете, наберут ли электромобили популярность? – говорит немецкий чиновник, а потом добавляет – Пока мы думаем, в Китае уже используют 2 миллиона электромобилей. Это больше, чем во всем остальном мире. Они их строят, и они дешевы – технологии внедряются очень быстро.