Генная инженерия: хорошо или плохо?

Генная инженерия спасет мир от голода или наоборот, погубит биоразнообразие нашей планеты? Непростой вопрос. Хелена Древес Боллесен – датский специалист по органическим продуктам питания, в своей книге «Быть или не быть… Опыт датского органического сельского хозяйства», рассказывает о проблемах связанных с использованием ГМО продукции и тех последствиях, которые могут ожидать нас в будущем.

По мере того как старые методы ведения промышленного сельского хозяйства постепенно теряют эффективность, наука ищет новые пути развития — одним из них и является генная инженерия. Генетически модифицированные организмы не используются в органическом сельском хозяйстве, однако генная инженерия — технология со множеством возможностей применения, которая без сомнения повлияет на развитие земледелия и пищевой промышленности, поэтому нам представляется целесообразным обсудить здесь ее перспективы.

Сегодня генная инженерия в основном применяется в растениеводстве и фармацевтической промышленности, а также при производстве ферментов.

Фармацевтика

В 1987 году датская фармацевтическая компания «Ново Нордиск» создала первые генетически измененные клетки дрожжей, способные выделять инсулин — так называемый человеческий инсулин. Прежде инсулин был исключительно животного происхождения и добывался из поджелудочных желез коров и свиней. Животный инсулин дорог в производстве и может вызывать аллергические реакции, новая же технология позволила значительно удешевить производство препарата и свести на нет побочные эффекты. Сегодня на рынке представлен как человеческий инсулин, так и инсулин животного происхождения.

Та же методика используется и для производства некоторых видов антибиотиков и вакцин. Как и в случае с инсулином, это приводит к снижению стоимости препаратов и делает их общедоступными.

Ферменты

Генная инженерия имеет большое значение и для производства ферментов, которые все мы, порой сами о том не подозревая, используем каждый день. В частности, повсеместный переход от ручной стирки к машинной стал возможен благодаря ферментам, содержащимся в стиральном порошке.

Эффективность современных ферментов настолько высока, что они используются, например, при производстве джинсов с потертостями — для разъедания краски и придания ткани потертого и линялого вида, сделав ненужной долгую стирку джинсов в больших промышленных машинах с камнями или другими утяжелителями.

И в фармацевтической, и в ферментной промышленности конечный результат производства сам по себе не является генетически модифицированным, однако генетически модифицированные организмы — например, дрожжевые грибы или другие микроорганизмы — участвуют в производстве и помогают создавать инсулин или ферменты для стирального порошка. Эти генетически модифицированные культуры ни в коем случае не должны попасть в окружающую среду, и власти пристально следят за тем, чтобы не допустить подобных утечек.

Растениеводство

Иначе дело обстоит с растениеводством — здесь новый ген вводится в геном самого растения. Чаще всего это делается для повышения устойчивости растения к пестицидам. Одним из самых популярных видов генетической модификации, особенно широко распространенным в США, Канаде и странах Южной Америки, является создание сельскохозяйственных культур, устойчивых к «Раундапу», что позволяет опрыскивать этим средством целые поля, не повреждая при этом урожай, а наоборот, предоставляя растениям более благоприятные условия для роста.

Средство для борьбы с сорными растениями «Раундап», чье действующее вещество называется глифосат, на протяжении долгих лет считалось относительно безвредным: полагали, что этот гербицид, уничтожив нежелательные растения, быстро разлагается под действием почвенных бактерий. Руководствуясь этим представлением, растениям начали прививать резистентный ген, чтобы получить возможность обрабатывать глифосатом целые поля.

В Аргентине, например, 18 миллионов гектаров земли засажены генетически модифицированной соей, значительная часть которой используется затем в качестве корма для животных в европейской мясной и птицеперерабатывающей промышленности.

Главная проблема заключается в том, что сорные растения на полях тоже постепенно начинают приобретать резистентность к глифосату, и, как следствие, для их уничтожения приходится использовать все более и более токсичные пестициды. Кроме того, выяснилось, что вещество это при использовании в больших дозах вовсе не так безвредно, как считалось раньше, — ученые подозревают, что оно негативно влияет на фертильность.

Раундап» считался «чудохимикатом»: он успешно боролся с сорняками и, как считали, быстро разлагался. Однако выяснилось, что процесс разложения «Раундапа» занимает больше времени, чем представлялось изначально, и это вещество содержится теперь как в поверхностных, так и в подземных водах.

В одном аргентинском городке, окруженном полями, засаженными резистентными к «Раундапу» растениями, количество самопроизвольных абортов в сто раз превосходит средние показатели по стране. Логично заподозрить наличие связи между такими высокими показателями и широким применением пестицидов, хотя здесь важно подчеркнуть, что это пока только гипотеза, не подтвержденная наукой.

Позднее тревогу забили фермеры, обнаружившие, что животные болеют чаще, если питаются генетически модифицированными кормами. Очень интересно разобраться в причинах этого явления — ведь глифосат, как уже упоминалось, токсичен только для растений, но не для животных и человека. Однако некоторые бактерии имеют столько общего с растениями в строении, что глифосат может представлять опасность и для них тоже.

Таким образом, когда в желудок животного попадает корм, содержащий глифосат, это вещество начинает действовать на бактерии в желудочно-кишечном тракте — а ведь любой, кто когда-то пил антибиотики, знает, что всякое неудобство, испытываемое микрофлорой желудочно-кишечного тракта, моментально отражается на общем самочувствии.

Нравится нам это или нет, но «населяющие» нас бактерии крайне важны для нашего самочувствия. Без их помощи ни животные, ни человек не смогли бы усваивать необходимые для здоровой и активной жизни питательные вещества.

Поэтому можно предположить, что животные, получающие генетически модифицированный корм, страдают от дисбаланса микрофлоры кишечника, который и повышает их восприимчивость к различным заболеваниям. Исследователи вплотную занялись изучением этой проблемы, и фермеры тоже внимательнее относятся к тому, что перевод животных на не генетически модифицированные корма может улучшить их здоровье.

Генная инженерия и наше будущее

Фактически мы сталкиваемся здесь с тем же комплексом проблем, с которым предшествующие поколения столкнулись в 1950-е годы в связи с использованием пестицидов, — мы должны решить, как развивать в дальнейшем генную инженерию, хотя пока очень мало знаем о ее возможностях и побочных эффектах. Кроме того, на этот раз применение технологии не ограничивается исключительно растениеводством и в принципе может использоваться для изменения свойств всего живого.

Главным отличием нынешней ситуации от той, в которой человечество оказалось в 1950-е годы, является новый мотив. Если после окончания Второй мировой войны важно было обеспечить продовольствием лежащий в руинах мир, то сейчас речь идет, скорее, о получении краткосрочной экономической выгоды, потому что сегодня существуют альтернативы промышленному сельскому хозяйству и теоретически производимых в мире продуктов питания хватает на всех.

Здесь, конечно, можно спорить о том, справедливо ли они распределены, но это вопрос скорее к политикам, нежели к пищевой промышленности.

В 2012 году 46 % американских фермеров ответили утвердительно на вопрос о наличии в их хозяйствах сорных растений, резистентных к глифосату. Годом раньше, в 2011 году, с проблемой сталкивались только 34 % фермеров, так что масштабы ее растут очень быстро.

Хорошо или плохо

Генная инженерия — отличный пример того, насколько трудно бывает однозначно оценить явление как позитивное или негативное. Прежде всего, огромна разница между генетически модифицированными организмами, использующимися исключительно в фармацевтической промышленности и изолированными от окружающей среды, и генетически модифицированными растениями, которые выращиваются в непосредственной близости от других культур.

Если утечки из закрытых промышленных систем случаются крайне редко, то пыльца и споры генетически модифицированных растений могут попадать на поля, засаженные обычными сортами, — в наше время это можно наблюдать, например, в Аргентине. Между тем, датские и зарубежные исследования еще в 1990-е годы показали, что генетически модифицированный рапс способен скрещиваться с дикой репой, образуя в результате сорное растение, устойчивое к глифосату.

Однако, притом что о повышенном риске возникновения резистентности было известно с самого начала, о нем до поры до времени предпочитали не задумываться.

Маркерный ген

Маркерный ген — еще одна потенциальная проблема. Процесс генетической трансформации настолько сложен, что для подстраховки искомый ген часто сцепляют с другим, резистентным к определенному антибиотику. Затем исследуемый генетически модифицированный продукт высаживают в содержащий этот антибиотик материал, чтобы проверить, какая часть его продолжает расти и, следовательно, подверглась трансформации, а какая — нет и должна быть уничтожена.

Относительно последствий проникновения таких резистентных генов в окружающую среду и генетически модифицированные продукты питания ведутся горячие споры. Сторонники генной инженерии считают, что риск ее отрицательного влияния на наше здоровье настолько мал, что очевидные преимущества значительно его перевешивают.

Европейское агентство по безопасности продуктов питания (EFSA), проанализировав всю имеющуюся информацию, заявило в 2009 году: вероятность того, что маркерные гены могут представлять опасность для человека или окружающей среды, крайне низка.

Противники же генной инженерии, хотя и признают, что вероятность передачи резистентности болезнетворным бактериям невелика, считают, что последствия ее могут быть столь серьезными, что никакие преимущества не в состоянии их компенсировать.

К тому же возникает вопрос, насколько мы готовы рисковать тем, что выращивание генетически модифицированных растений в далекой перспективе негативно скажется на нашем здоровье или окружающей среде? Не собираемся ли мы совершить ту же ошибку, что и в 1950-е годы, когда началось интенсивное использование пестицидов, в результате которого токсичные вещества и в наши дни, более чем полвека спустя, содержатся в жировых тканях арктических медведей и в грудном молоке.

Невозможно предсказать, приведет ли выращивание генетически модифицированных растений к таким глобальным проблемам, однако проблемы частные, вроде появления резистентных к глифосату сорных растений, являются реальностью уже сегодня.

Генетически модифицированные животные

В 2013 году Канада одобрила поставку на рынок первого вида генетически модифицированного лосося, который растет гораздо быстрее обычного и поэтому стоит дешевле. Какими последствиями это решение обернется для будущего мировых морей, можно только гадать. Существует риск того, что эти быстрорастущие рыбы попадут в естественную среду обитания и смогут вытеснить более мелкие дикие виды. В случае же, если они с ними скрестятся, генетически модифицированная рыба изменит ДНК диких видов.

История знает ужасные примеры того, какой урон может быть нанесен естественной популяции рыб при столкновении с особо сильными видами. В одно из самых крупных мировых озер, африканское озеро Виктория, в 1960-х годах была выпущена хищная рыба нильский окунь, достигающая двух метров в длину и весом более ста килограммов, которая принялась поедать более мелких рыб, — сегодня считается, что половина изначально населяющих озеро видов исчезла. Сложно предсказать, что произойдет, если подобный вид попадет в Мировой океан.

В планах ученых создание генетически модифицированных видов млекопитающих, в молоке которых содержались бы вещества, необходимые для лечения серьезных заболеваний. Когда — или если — это удастся, полученные в результате лекарства могут массово производиться и продаваться по гораздо более низкой цене, чем сегодня.

Однако как далеко мы готовы зайти? Есть ли разница между производством лекарств и выведением больших рыб или резистентных к пестицидам форм растений? Использование генной инженерии будет иметь последствия для всего мирового сообщества, и кто именно должен установить границы дозволенного? И можно ли надеяться, что генная инженерия решит некоторые проблемы стран третьего мира?

Автор: Хеллена Древес Боллесен
Источник: «Быть или не быть… Опыт датского органического сельского хозяйства», Хеллена Древес Боллесен. Купить книгу можно здесь.