Вот они какие, сертификаторы косметики!

03 декабря 2014

Выставки Wellness Expo, а следом и “Интершарм”, состоявшиеся в октябре этого года, посетили первые лица немецкой Ассоциации производителей косметики BDIH, владеющей одноименным стандартом экологической сертификации и представители Cosmos Standard. Именно эти люди решают, натурален ли ваш крем и шампунь или нет. Мы побеседовали с экспертами о том, есть ли у России свой особый путь в развитии “зеленой” отрасли, зачем производители кладут кошенильную тлю в помаду, дают ли сами сертификаторы голову на отсечение за натуральность продуктов Natura Siberica и, как всегда, задали парочку неудобных вопросов.

BDIH members interview 1

Слева направо Харальд Диттмар, Роланд Грендель, Риккардо Анучински.

С 2017 года в силу вступает новый стандарт сертификации натуральной косметики – COSMOS (Cosmetics Organic Standard), объединивший и унифицировавший пять других национальных стандартов: немецкий BDIH, французские ECOCERT и COSMEBIO, итальянский ICEA и британский Soil Association. Все они принимали участие в создании COSMOS, и всем пришлось что-то изменить в своем стандарте, пойти на уступки и компромиссы, чтобы сделать возможным формулировку единых принципов сертификации натуральной и органической косметики. Про этот стандарт мы уже писали, когда рассказывали про экосертификацию в косметике в целом.

Немцы приехали значительным составом: помимо самого главного человека, управляющего директора BDIH Харальда Диттмара, выставку посетили аудиторы: Роланд Грандель и директор по международному сотрудничеству COSMOS Standard итальянец Риккардо Анучински.

LookBio (далее – LB): На российских косметических выставках «зеленая зона» еще очень мала, но вы сочли ее достаточно важной, чтобы приехать сюда…

Риккардо Анучински (далее – Р.А.): На самом деле размер секции не всегда пропорционален ее важности и размеру занимаемого ею рыночного сектора. На Cosmoprof (международная косметическая выставка в Болонье – прим. ред.), например, организуют «зеленую» секцию во многом для того, чтобы показать, как важна эта отрасль в Италии, но на деле она занимает не такую уж большую долю рынка.

Харальд Диттмар (далее – Х.Д.): А в Германии – наоборот: на выставке Vivaness в Нюрнберге секция натуральной косметики будет большая, и это отражает реалии рынка. В Европе и особенно в Германии уже прошел этап становления «зеленого» сектора, там было достаточно времени, чтобы сформировался рынок натуральной косметики и чтобы покупатели разобрались, что к чему.

Р.А.: Сейчас в Германии около 75% всей натуральной косметики имеют экологические сертификаты, там совершенно особый рынок – в других странах этот показатель будет, может быть, 15-20%.

Чувствуете ли вы потенциал в России, несмотря на политическую и экономическую ситуацию? Считаете ли вы, что сейчас рынок натуральной косметики может вырасти?

Х.Д.: Безусловно, политические решения влияют на международную торговлю, но рынок натуральной косметики во всем мире развивается стабильно, и я не вижу причин, почему этого не должно произойти в России.

Роланд Грандель (далее – Р.Г.): Во всем мире люди начинают переживать похожий опыт: они начинают хотеть и выбирать товары, которые были бы натуральными и безопасными для себя и окружающей среды. Люди больше не хотят токсичных ингредиентов в своей еде и косметике, не хотят, чтобы большие компании владели патентами на семена, а хотят здорового и надежного будущего для себя и следующих поколений. Эти тенденции мы видим в Европе, в России, в Китае и Японии и многих других странах. В большинстве развитых стран есть спрос на натуральные товары – размеры рынка могут отличаться, но он везде растет, и это нельзя и не нужно останавливать.

Заметили ли вы возрастание интереса российских производителей к экологической сертификации? Есть ли у вас новые заявки со стороны российских производителей?

Х.Д.: У нас сейчас два российских производителя находятся в процессе сертификации, и, конечно, мы хотим найти новых клиентов в России, для этого мы и приехали на выставку. Мы побеседовали со многими компаниями, рассказали, что конкретно означает наша сертификация, как проходит аудит, как анализируются документы и т.д., и некоторые заинтересовались нашей сертификацией.

Р.А.: Сейчас в России все производители могут заявлять о своей натуральности без необходимости это подтверждать. Даже если компания кладет совсем чуть-чуть натуральных ингредиентов, она может называть свой продукт натуральным, хотя он может содержать, например, нефтехимию. Серьезные компании, которые дорожат своей репутацией, как раз-таки хотят иметь подтверждение, поэтому они начинают рассматривать возможность получить экологическую сертификацию – и если причиной этому служат маркетинговые цели, ничего плохого в этом нет.

BDIH members interview 4

Риккардо Анучински

У вас есть опыт работы в Германии, в Италии, на других европейских рынках. Сколько времени потребовалось европейским производителям, чтобы понять, что нужно не только заявлять о своей натуральности, но и действительно быть натуральным?

Х.Д.: По-разному в разных странах, конечно. В Германии, прежде чем мы начали заниматься органической сертификацией, мы работали 4-5 лет с некоторыми компаниями, пионерами рынка натуральной косметики, вместе с которыми разрабатывались критерии и методы сертификации. Только после этого мы могли приступить непосредственно к сертификации производителей. И работали мы с 12 самыми, наверное, важными и крупными представителями немецкого рынка натуральной косметики, так что у нас уже был хороший старт, чтобы начать продвигать сертификацию. Это было в 2000 году. Поскольку эти крупные игроки сразу осознали и признали важность сертификации, другие компании довольно быстро подтянулись, и вообще потом развитие шло очень быстро: через год к нам присоединилось еще около 20 компаний. Но если так было в Германии, совершенно не обязательно, что также все будет и в России.

В Германии есть закон, запрещающий производителям заявлять о натуральности продукта без возможности это подтвердить?

Х.Д.: В Германии производитель не имеет права вводить в заблуждение потребителя, называя ненатуральные продукты натуральными, это важный фактор в развитии сертификации. Например, компанию Nivea судебным решением заставили убрать из обращения марку Pure&Natural, потому что содержание на соответствовало заявленному на упаковке – продукция была отнюдь не натуральная.

Да, мы писали об этом, но в России Nivea продолжает с успехом продавать этот бренд…

Х.Д.: В России Nivea ничто не мешает продолжать продавать такую продукцию, никто их не засудит, все законно – и компания продолжает. Конечно, компания не имеет права давать рекламу, которая прямо обманывает потребителя, но поскольку законом не установлено, какая косметика считается «натуральной», то такая реклама и упаковка абсолютно правомерны. На самом деле, в Германии тоже нет закона, который бы прямо говорил, что такое натуральная косметика (необходимо различать добровольную сертификацию и обязательные законодательные акты), но в ходе судебного процесса, если он имеет место быть, суд всегда принимает во внимание правила и обычаи рынка и потребительские ожидания – в данном случае от натуральной косметики. В итоге получилось, что с годами выработалось общепринятое представление о том, что является натуральной косметикой, и технические требования могут отличаться, но одни принцип остается незыблемым: потребители не хотят видеть в составе натуральной косметики продукты нефтехимии.

Но как же тогда немецкая компания, которая понимает, что такое натуральная косметика, может так «жульничать» и продавать в одной стране под лозунгом натуральности то, что она не может продавать под этим же лозунгом в другой?

Х.Д.: Коммерческие компании подстраиваются под условия страны, в которой они продают свой товар, а не под условия страны, где продукт был разработан или произведен. Тем не менее, лично я считаю, что в последние годы наблюдается такой сильный рост и укрепление «зеленых» тенденций, что можно говорить о формировании единого международного понимания некоторых базовых принципов натуральной косметики.

Как бы вы описали уровень знаний ваших российских клиентов? Знают ли они, что такое экосертификация?

Х.Д.: Конечно, необходимо увеличение количества и улучшение качества знаний о критериях «натуральности» и «органичности» косметики и других товаров, о сертификации в целом. Находясь в России, видим заинтересованность компаний в нашей сертификации, получаем много вопросов про сам процесс. И это одна из причин, почему мы здесь, в том, что мы хотим на эти вопросы ответить, хотим узнать, что думают по поводу сертификации в России, вести дискуссии с российскими потребителями и производителями. В этом ведь и заключается развитие рынка. Мы не ожидаем, что российские производители, вчера не знавшие про существование экосертификации, завтра захотят ее пройти.

Даете ли вы своим клиентам конкретные советы по составлению формул, по прохождению аудита?

Р.Г.: Нет, таких советов мы не даем, это все-таки не работа сертификатора. Российские производители, которых мы сертифицировали, прекрасно знают, какие ингредиенты в рамках натуральной косметики они хотят и могут использовать и для чего. У Natura Siberica много уникальных компонентов из Сибири, у API Lab много растительных ингредиентов из Франции – различные вытяжки, экстракты и т.д. Растительные компоненты – это первый шаг, начальная ступень для работы в отрасли натуральной косметики. Дальше, конечно, вам нужны специфические функциональные компоненты: растворители, загустители, консерванты и т.д. Компания изучает сырье, доступное на рынке, пробует, тестирует и потом они могут спросить сертификатора, могут ли они использовать тот или иной ингредиент в конечном продукте, разрешен ли он. Мы не можем давать им советы по формулам продуктов, этим занимаются узкие специалисты, но мы можем сказать, является ли тот или иной ингредиент натуральным по меркам стандарта BDIH.

BDIH members interview 3

Роланд Грендель

Но есть ведь исключения? Как в случае с кондиционерами для волос, в которых необходимо использовать химические ингредиенты, потому что эффективных природных аналогов просто нет?

Р.Г.: Да, такие ингредиенты, как катионные ПАВы в кондиционерах, необходимые для антистатики, мы вносим в список исключений, он идет в тексте стандарта как приложение в конце. Он очень короткий, но он есть. В случае с кондиционерами это всего два ингредиента: Distearoylethyl Dimonium Chloride – это ПАВ и Guar Hydroxypropyltrimonium Chloride – это катионный полимер.

Р.А.: И такие составляющие, несмотря на то, что они могут быть нефтехимического происхождения, тоже определенным образом ранжируются и отбираются – например, по показателям биоразлагаемости или безопасности для водной флоры и фауны. Те два ПАВа из кондиционеров по этим и другим подобным показателям как раз-таки на высоте.

Р.Г.: Для создания стандарта COSMOS, например, внесение таких исключений было необходимо, т.к. это помогло унифицировать стандарты разных стран, которые принимали участие в создании COSMOS. Например, ECOCERT и ICEA раньше разрешали использование этих кондиционирующих ингредиентов, а BDIH не разрешал, но для COSMOS нам пришлось пойти на уступки – как и прочим сертификаторам в других аспектах, чтобы получить единую унифицированную систему – и разрешить их. Но мы стремимся количество таких исключений минимизировать, сводя их к химическим ингредиентам, для которых нет полноценного эффективного аналога растительного происхождения. Этот же принцип действует и для компонентов животного происхождения, которым сложно найти альтернативу – например, шелк и красный краситель кармин (получаемый из кошенильной тли – прим.ред.). Такие компоненты мы разрешаем при необходимости их использования в конкретных товарах. Как только подобным исключениям будет найдена замена, мы их запретим и обяжем производителей в рамках стандарта сертификации использовать этот аналог.

Насколько я могу судить, процесс создания стандарта сертификации очень сложен и трудоемок. Как находится компромисс между требованиями натуральности и эффективностью, за которую так радеют производители?

Р.А.: В натуральной косметике много ограничений, и производитель оказывается зажат в довольно узкие рамки: ему было бы удобнее работать с некоторыми химическими ингредиентами, и, возможно, продукт получился бы более эффективным, но этого делать нельзя, т.к. потребитель требует полностью натурального продукта.

Что бы вы могли посоветовать российским игрокам рынка натуральной косметики с высоты европейского опыта? Как объединить отдельных игроков в единое сообщество?

Х.Д.: В Германии многие компании, которые были конкурентами, решили объединиться только потому, что этого требовал рынок на тот момент. В 90-х ситуация на рынке натуральной косметики в Германии немного напоминала сегодняшнюю ситуацию в России: было много компаний, которые заявляли, что их продукт натурален, тогда как в действительности от натуральности он был очень далек. И производители действительно натуральной косметики вынуждены были принять меры ввиду отсутствия юридического определения данной категории товаров. И было решено объединиться, выработать критерии натуральной и органической косметики, которые соответствовали бы ожиданиям потребителей.

Надо понимать, что в Германии это не был одномоментный процесс – ушло 10-15 лет, прежде чем компании решили объединиться. Возможно, это же в итоге произойдет и в России. К тому же России в данном случае немного легче – у Германии не было доступных примеров и опыта других стран, не было уже выработанного понимания натуральности и проверенных стандартов.

Многие конкуренты, да и потребители сомневаются в натуральности продуктов Natura Siberica, несмотря на наличие экосертификатов. Как вы можете это прокомментировать?

Х.Д.: Мы можем отвечать только за те продукты, которые мы сертифицировали, зато про них можем с уверенностью сказать, что да, они натуральны. Мы берем на себя ответственность, когда даем разрешение на использование маркировки BDIH, поэтому проверяем все продукты очень тщательно. Мы занимаемся сертификацией уже около 15 лет по всему миру, мы работали с 300 брендами и при сертификации мы не учитываем статус компании, а смотрим только на конечный продукт. У нас нет причин жульничать и кого-то обманывать, потому что главный наш ресурс и товар – это наша репутация, доверие потребителей, которое зиждется на прозрачности наших процессов. Если мы это потеряем, никто не будет обращаться к нам за сертификацией.

Проводят аудит и принимают решение о выдаче сертификата разные люди (причем последних может быть несколько), чтобы исключить возможную предвзятость аудитора, который уже познакомился с компанией и, вполне возможно, проникся к ней симпатией.

BDIH members interview 2

Слева направо Харальд Диттмар, Риккардо Анучински, главред LookBio Татьяна Лебедева, Роланд Грендель.

Natura Siberica вызывает у людей сомнения, потому что ее продукты дешевы, а в сознании большинства покупателей натуральная косметика не может быть дешевой. В чем тут секрет?

Х.Д.: Давайте сравним косметику с автомобилями – для наглядности. И наша задача – сертифицировать безопасность этих автомобилей. У нас есть определенные параметры, по которым мы анализируем машину – тормоза должны быть такими-то, руль таким-то, должны быть фары, ремень безопасности, зеркала и прочее. В первый день у нас есть Феррари, который мы проверяем согласно всем этим критериям безопасности, которым он, скажем, удовлетворяет. Во второй день у нас есть, скажем, Фиат, который стоит, может быть, всего 1% от стоимости этого Феррари, и мы его проверяем тоже – ровно по тем же критериям. И мы приходим к тому же выводу, что и с Феррари – что машина удовлетворяет требованиям безопасности. И потому, если кто-то спросит нас, мол, да как вы можете сертифицировать какой-то Фиат, это будет смешной и глупый вопрос, потому что Фиат настолько же удовлетворяет требованиям безопасности, насколько Феррари, просто цена у них отличается. Примерно то же самое мы делаем и с натуральной косметикой – мы просто проверяем ее на соответствие определенным критериям соответствия натуральности, но она совершенно не обязательно должна быть дорогой.

Надо понимать, что экологическая сертификация не проверяет эффективность косметики. У Феррари может быть 400 лошадиных сил и она может ехать со скоростью 300км/ч, и это можно заявить в рекламе Феррари, а Фиат такими показателями похвастаться не может и не может это заявлять в рекламе, но мы ведь его сертифицировали не по показателю скорости и мощности, а по безопасности. И компания Фиат может сказать, их машина безопасна. Эффективность – это ответственность производителя. Если он заявляет, что при использовании его крема у вас морщины уменьшатся на 60% за три недели, то мы это никак не проверяем и не подтверждаем, это не наша работа. Что мы можем сделать, так это отказать производителю сертифицировать его продукт, если очевидно, что он в своей рекламе открыто обманывает потребителей. Если Фиат будет рекламировать свою самую маленькую машинку как самую мощную и быструю машину в мире, мы откажемся ее сертифицировать.

Когда в Германии кого-то из вас новый знакомый спрашивает, чем вы занимаетесь, насколько быстро и легко можно объяснить это? Поймет ли человек характер вашей работы, привычно ли вообще для немцев дело экологической сертификации?

Х.Д.: В Германии это довольно просто, понятно и привычно, однако за другие страны я не поручусь. Производители знают нас всех наизусть, конечно, а потребители… Кажется, в 2011 или 2012 году одна крупная компания проводила исследование уровня узнаваемости экомаркировок среди населения, и один из результатов показал, что более чем для 50% немецких потребителей, которые покупают натуральную косметику, наличие маркировки BDIH является важным фактором при приятии решения о покупке товара. Так что в Германии этот знак действительно работает.

Но это половина от тех, кто уже покупает натуральную косметику, а это не больше 10% от всего населения, так? Тогда процент узнавания маркировки BDIH от всего населения будет составлять не больше 5%?

Х.Д.: Тут трудно сказать – наверняка есть люди, которые знают маркировку, но не руководствуются ею при принятии решения о покупке. Точных цифр я вам назвать не могу, но, думаю, вы правильно посчитали и это меньше 10% людей.

Вы как-то рекламируете сам знак BDIH?

Х.Д.: Да, мы проводим рекламные кампании в СМИ, участвуем с презентациями на выставках и конференциях и везде продвигаем сам знак. И в России мы собираемся делать то же самое, начнем с русскоязычного сайта, который сейчас в разработке. Но самый мощный инструмент продвижения, на мой взгляд, – это сами производители, которые ставят маркировку на свои товары.

Когда потребитель видит вашу маркировку на продукте, что он должен понимать? Самое основное?

Р.Г.: Две вещи. Во-первых, этот продукт является натуральной косметикой, он соответствует открытым критериям, которые каждый может прочитать. В самом общем смысле эти критерии исключают применение нефтехимических продуктов и производных. Во-вторых, этот продукт был проверен и сертифицирован независимой организацией, а не самим производителем – такая сертификация максимально объективна и непредвзята. Думаю, это самое важное, что нужно знать потребителям.

4 Комментария
Оставить комментарий