Диктатура моды: как перестать покупать fast-fashion и разрушать экологию

24 ноября 2017

Производство одежды в мире с 2000 года выросло больше чем в два раза  и составляет около 100 миллиардов единиц в год. Среднестатистический потребитель покупает на 60% больше вещей, чем 17 лет назад, но носит их реже — цикл использования стал в несколько  раз короче. Около 40% вещей остаются нераспакованными или надетыми лишь однажды. 80% купленной одежды оказывается на свалке в год покупки. Это цифры из отчета «Гринпис», который посвящен исследованию урона, наносимого текстильной индустрией экологии.  

Ольга Джонстон-Антонова

Ольга Джонстон-Антонова

Историк моды, тренд-аналитик и эко-активист Ольга Джонстон-Антонова работает над тем, чтобы мода стала устойчивой, а slow-fashion – модным. В преддверии ее выступления, которое состоится 28 ноября на форуме «Экология повседневной жизни» в рамках фестиваля “IV Московская экорезиденция волонтеров и городских активистов” в КЦ ЗИЛ,  редакция поговорила с ней о том, какие изменения в производстве и мышлении потребителей происходят сегодня, и что каждый из нас может сделать, чтобы положительно влиять на экологию.

 

Слоган «Reuse, recycle, reduce» существует довольно давно, как и понимание того, что на Земле уже слишком много людей, поэтому мы не можем себе позволить жить без осознания, что ресурсы планеты не бесконечны. Однако, потребление во всех областях жизни, в частности fashion, постоянно растет. Как так получается, что маркетинг по-прежнему побеждает здравый смысл?

– У меня есть ощущение, что не все знают о тех проблемах, которые мода создает для экологии. Индустрия моды и текстиля находится на втором месте по уровню загрязнения окружающей среды. Сильнее урон только от нефтяной промышленности, но ее хотя бы в какой-то степени можно оправдать. В погоне за трендам люди очень много покупают ненужных вещей, что создает колоссальное количество отходов и растрачивает ресурсы планеты. И все это зря. Работая стилистом и консультируя людей по созданию собственного имиджа и стиля, я могу утверждать, что, несмотря на изобилие вещей и их доступность, люди не стали лучше одеваться.

Внешний вид горожан не изменился настолько, что икону моды можно встретить на каждом углу, то есть эстетического результата нет. А у меня личные высокие требования к эстетике, а когда ты осознаешь настолько вредны производства одежды, то становится совсем страшно. Плюс люди и на личном уровне страдают — у них полные шкафы, и им нечего надеть, следовательно, изобилие не удовлетворяет потребность хорошо выглядеть. Гардеробы огромные, вещи все одинаковые, а человек бежит покупать.

fast-fashion2

Выработать свой стиль и придерживаться его можно научить, и для этого совсем не нужно много вещей. Смысл моды — это не наряжаться, быть худее, моложе или лучше выглядеть, а в том, чтобы сделать и человека красивее, и планету здоровее. В этой точке мода приобретает новый смысл, она перестает быть эфемерной и поверхностной, а становится осознанным выбором и ответственностью. Единственный способ выглядеть уникально — это устойчивый способ потребления. Высокий уровень кастомизации и индивидуализации одежды и хорошая забота о ней — это реализуемый сценарий. Чаще достаточно  пересмотреть то, что уже есть в гардеробе, и попросить подругу, маму, швею, сделать что-то самому — украсить вещь, отремонтировать —  не только ради экологии, но и для того, чтобы сделать ее уникальной. Это разумное практическое решение.

 

Бренды спекулируют на простых желаниях людей — нравиться, принадлежать к субкультуре, часто шопинг используют как способ погашение стресса, и сложно не купить лимитированную коллекцию, выпущенную в коллаборации с любимым артистом. Что можно противопоставить маркетинговой машине? И как решить главный конфликт для потребителя — перейти на сознательное потребление?

– С одной стороны есть вариант оставить все, как есть, не влияя на сознание людей. Все по-прежнему будут покупать вещи беспорядочно и стараться быть красивыми, но индустрия моды сама (и она уже это делает) начнет быть экоустойчивой. Одежда будет производиться из переработанных материалов без вреда для экологии и с уважением к труду рабочих. Уже происходят сдвиги в текстильной промышленности, о которых еще не знает массовый потребитель.

fast-fashion3

В Копенгагене, например, вы не можете купить неорганическое молоко, его просто нет. Все производства уже сертифицированы и делают продукты в соответствии с «зелеными» нормами. Также произошло и с автомобилями — первые разговоры об электродвигателях появились 30-40 лет назад, тогда это казалось странным и непонятным простому обывателю. Прогнозы всегда строятся на десятилетия вперед, когда производства осознали, что не могут надеяться на невозобновляемый источник энергии и строить свое будущее, они  начали искать другие возможности. Необходимость выжить в условиях капитализма заставила их подумать об альтернативах до момента, когда нефть закончится или станет очень дорогой. Тесла — это уже реальность, хотя и к ней есть вопросы. Новая идея может быть экологически правильной без запроса потребителя и может быть подана так, что все будут хотеть именно экологический продукт, а не привычный. С модой схожий процесс происходит сейчас.

Есть второй путь — сознательный выбор потребителя, продиктованный принципами. Есть довольно большое количество людей, которые ведут осмысленный образ жизни, выбирают правильную еду, грамотно подходят к потреблению и ресурсам, поэтому, как только они получают информацию о своем экологическом следе в случае с одеждой, то они могут сами и в этом направлении предпринять шаги, которые его сократят. Все должны знать об альтернативах, нужно про них рассказывать шире, чем про модные цвета сезона.

 

Чтобы на этот сознательный путь встать, что нужно знать об уроне, который fashion-индустрия и производство текстиля наносят экологии?

– По данным ООН, к 2030 году 40% населения будет жить в местах с нехваткой питьевой воды. И в значительной степени это произойдет из-за fast-fashion. Желание быть модным и ловить тренды, которые появляются еженедельно, рост населения, увеличение продолжительности жизни и, соответственно, увеличение производства ставит под угрозу почти половину населения планеты. Мы не только тратим больше ресурсов на всех стадиях цепочки производства изделия, но и создаем больше отходов. Текстильная промышленность эксплуатирует сельское хозяйство, леса, ресурсы воды, энергии и людей. Производства используют химикаты, создают загрязнение природы и парниковые газы. Так что оздоровление нужно всей цепочке производства, потребления и переработки.

Здесь я могу рассказывать страшные истории о том, что материалы, используемые для производства ткани, убивают почву, загрязняют воду и воздух. Возделывание хлопка связано с генномодифицированными семенами, токсичными пестицидами, интенсивной эксплуатацией земли, снижением биоразнообразия, эксплуатацией детского и подневольного труда, огромными затратами воды. Производство шерсти и кожи поднимает вопрос прав животных, огромныйэкослед остается от  вытаптывая плодородного слоя земли, выделение метана жвачными животными. При производстве шелка происходитуничтожение шелкового червя, в процессе производства и тоже нарушаются права человека. Полиэстер создается из невозобновляемого ресурса — продуктов нефтепереработки, вискоза — из целлюлозы, что влечет вырубку лесов. Горнодобывающая отрасль —  металлы, камни, как драгоценные, так и простые—  это также невозобновляемый ресурс и неэтичность производства всей отрасли. Плюс на всех этапах тратится очень много электроэнергии, воды, используется колоссальное количество химикатов в процессе создания, отбеливания и покраски ткани (создание 1 кг текстиля требует 1 кг химикатов).

А дальше — создание отходов при крое, упаковка и транспортировка, к этому добавляется использование потребителем химических стиральных порошков, электросушек, большого объема воды при частых стирках. И все это оказывается на свалках меньше чем через год, потому как у нас пока отсутствует технология по переработке смешанных тканей.

 

Может быть, есть смысл законодательно ограничить производство дешевой одежды? Сделать так, чтобы выгоднее было работать не в модели fast-fashion индустрии, а в устойчивой? Пока у нас есть практически бесплатный труд в Пакистане, Бангладеш, Камбодже и есть люди, которые сметают магазины во время распродаж — мы можем просто не дождаться момента, когда все станут сознательными.

– Мы скоро столкнемся с тем фактом, что просто дорого будет идти по неэкономичному пути производства и потребления. Опять приведу пример с автомобилями: в Западной Европе никто не ездит на больших машинах, потому что слишком высокий налог на объем двигателя, мне дешевле заказать Теслу, чем ездить на своем джипе. Потребитель и производитель движутся в правильном направлении из-за финансовой логики. В какой-то момент каршеринг и общественный транспорт стали выгоднее, чем личный автомобиль, так будет и с модой.

Сегодня и, тем более в будущем, себестоимость каждой вещи вычисляется по другому — с учетом влияния на природу. В расходы на производство будет закладываться размер экологического следа, который создается бизнесом, и этические нормы производства. Он будет расти, потому как количество природных ресурсов будет сокращаться, а нехватка ресурсов повлечет увеличение цены на них и повысит затраты производителей. Boston Consulting Group в своем отчете «Пульс моды» дала расчеты, что те компании в индустрии моды, которые не перейдут на экоустойчивую модель, не выживут,  понесут финансовые потери. Их операционная прибыль сократится минимум на 3%, а маржа этого бизнеса не многим превосходит эти 3% для большинства брендов. Так группа компаний Kering, куда входят Gucci, StellaMcCartney, AlexanderMcQueen, Balenciaga, Puma и другие большие бренды, уже несколько лет учитывает экосоставляющую в своей бухгалтерии — и эти отчеты о прибылях и убытках висят на их сайте. Размер и стоимость влияния бизнеса на природу отслеживается на протяжении всей цепочки. Пересчет экологического урона производства в денежный эквивалент позволяет рассчитать действительные затраты бизнеса, поставить экоустойчивость во главу бизнес-решений. Для чего? Чтобы увидеть потенциал для экономического роста и прибыли через улучшения, инновации и повышение эффективности «слабых» мест цепочки производства, предотвратив риски разорения компаний.

Разрушение фабрики по пошиву одежды. Бангладеш, Рана Плаза, апрель 2013 (PH: Jaber Al Nahian)

Разрушение фабрики по пошиву одежды. Бангладеш, Рана Плаза, апрель 2013 (PH: Jaber Al Nahian)

Какие еще основные изменения сейчас происходят в текстильной индустрии?

– Первое и главное — переработка ресурсов. Переработанные материалы все чаще используются, их будет становиться все больше. Сейчас мы можем перерабатывать 100 процентный мономатериал, шерсть в шерсть, хлопок в хлопок – можно получать материал такого же качества. Пока у нас нет технологии, которая позволяет разделить смешанную ткань. Если хлопок смешан с полиэстером или добавлена вискоза, то наша наука пока не может их разделить. Это не то, чтобы какая-то невероятная вещь, просто это было ненужно, в этом направлении никто не работал. Сейчас почти все ткани смешанные, так что тот, кто найдет эту технологию, запустит кардинальные изменения в индустрии.

Второе — это альтернативные волокна, будущее моды. Стелла Маккартни часто говорит о том, что она проводит свое время не на модных тусовках, а в лабораториях, потому что работает с учеными над поиском альтернативных материалов. Например, нейлон и полиэстер сделаны из нефтепродуктов, а это невозобновляемый ресурс, поэтому они скоро станут очень дорогими, к тому же они экологически тяжелы в производстве — требует большого количества электричества.

Третье и не последнее — пересмотр этических норм труда. На фабриках производства одежды занято примерно 40 млн. человек в мире, большинство из них получает меньше 3-х долларов в день. Сознательный потребитель будет отказываться от дешевой одежды, задавая вопросы о том, кто заплатил за нее. Цена рубашки не может быть равна цене чашки кофе. Если это так, то в цепочке от выращивания хлопка, его сбора, перевозки, производства, отбеливания и окраски ткани, раскроя, шитья, упаковки, глажки, транспортировки, маркетинга, мерчендайзинга кто-то работает в рабских условиях. Это люди, которые, кроме того, что не получают адекватную зарплату, не могут позволить себе заболеть, взять отпуск, не имеют каникул. Часто приносят детей с собой на работу, это также детский труд, а экоустойчивость говорит об улучшении положения не только природы, но и людей. Сознательные потребители могут на это повлиять.

Fair Trade может быть одной из этих возможностей. Есть политические и властные структуры, которые уже требуют ее в некоторых областях. Например, H&M уже проводят сертификацию своих фабрик. Это означает, что независимые эксперты могут прийти в любой момент и посмотреть, что происходит на производстве. Уровнем изменений разные масс-маркет бренды, конечно, отличаются, но все они так или иначе становятся на этот путь, потому что за ними следят надзорные организации. В России как такового швейного производства нет, но в юго-восточной Азии это очень горячий пункт. Без этой составляющей изменения будущего моды невозможны.

 

Что мы можем предпринять для улучшения ситуации? Каждый житель планеты  – без вступления в организации, а на бытовом уровне.

– Для достижения экоустойчивости мы должны перейти от линейной экономики к циклической, как в индустрии моды, так и во всех областях жизни. Смысл ее основан на замкнутых кругооборотах ресурсов в природе, когда мы используем существующие ресурсы, а не новые из недр и окружающей среды. Отходы минимизированы, а те, что имеются, возвращаются в цикл, как ресурс для следующего круга, циркулируя без перебоя и «вечно». 80% экоследа любого изделия закладывается на стадии дизайна, поэтому сама система образования и производства должна предполагать такие модели, которые повторно используют ресурсы. Ресайклинг — это уже реальная дисциплина, вокруг которой формируется экономика.

Я уверена, что говорить об экологии, чтобы быть услышанным, стоит именно через моду. Это мощный канал коммуникации, который любую идею может сделать сильной и помочь другим отраслям стать лучше. Эколог будет долго рассказывать о вреде дымящей фабрики, но это не будет иметь столь же сильного воздействия на массы, как fashion-инициативы. Сейчас мы в течение года выбрасываем около 3/4 вещей, а это 80 миллионов тонн в год — ужасающая цифра.  Каждый из нас имеет возможность решать экопроблемы целой индустрии на личном уровне, создавая экоустойчивый гардероб, с хорошо комбинируемыми вещами, отвечающий сезонным и температурным требованиям. Правильно ухаживая за изделиями, зная, как продлить их жизнь и как поступать с вещами, которые мы уже относили, мы уже сейчас можем сократить свой экослед. Например, увеличив срок носки изделия на 9 месяцев, мы снижаем его экослед на 20-30%.

Автор: Анастасия Железнова

 

28 ноября в рамках фестиваля «IV Московская Экорезиденция волонтеров и городских активистов” в КЦ ЗИЛ состоится мастер-класс Ольги Джонстон-Антоновой. Организатор ГПБУ «Мосприрода» Департамента природопользования г.Москвы.

Больше подробностей и регистрация на сайте проекта.

 

 

Оставить комментарий